По преданию, викинги-скандинавы обрушились на Англию в отместку за смерть Рагнара Лодброка, брошенного кролем Нортумбрии в яму со змеями. На самом деле язычников-скандинавов побудило к решительным действиям перенаселение собственной страны. Возросшая военная мощь и увеличивающееся богатство, приобретенное благодаря торговле с северными и южными странами, дали возможность скандинавам оттеснить своих более цивилизованных соседей к югу. Легко объединив роль купца и воина, многие скандинавы стали . В 865 году Восточная Англия временно была оккупирована их огромной армией. В том же году викинги победили армию Нортумбрии. А в 867 г. возвратились на юг. Чтобы отстоять Ноттингем в сражении против объединенных сил Мерки и Вессекса.
На землю английского и англосаксонского королевств пришли бедствия, длившиеся в течение десятилетий. Христианские летописцы утверждали, что у викингов был огромный боевой флот и столь же огромная армия, состоявшая из тысяч жестоких воинов. На самом деле в набегах участвовало не более 100 человек, плывших на нескольких кораблях. К тому же скандинавы, предпочитавшие откупиться, чтобы избежать кровавого сражения, были не более жестокими, чем их враги. А вот в техническом отношении они имели некоторое превосходство. Общеизвестно, что у викингов были великолепные корабли. Позаимствовав стремя у аваров и мадьяр, скандинавы нашли ему более широкое применение, чем их противники – бритты и англосаксы. В Британии боевые стремена вошли в употребление только в конце X – начале XI века, после второго . Эти воины предпочитали лук любому другому оружию, что сыграло решающую роль в их победе над кельтами. Большинство скандинавов использовали большой лук, иногда – усиленный лук, заимствованный у восточных народов. Воины дальнего севера страны использовали плоские луки.
Скандинавский шлем не был «рогатым» вопреки укоренившемуся мнению. Скорее, он напоминал шляпу-колокол с полями. Упоминания о «крылатых» и «рогатых» шлемах в англосаксонских рукописях, вероятно, являлись поэтическими образами. Скандинавский боевой топор имелся также и у их противников – кельтов и англосаксов. Заточенный с одной стороны меч викингов произошел от обычного германского сакса первых веков.
Причины и последствия вторжения викингов в Англию
Самый большой импульс вторжению викингов дало возникновение в Скандинавии королевств. Одним из которых было датское королевство Йорк, преобразовавшееся потом в королевство Дейнло. Оно протянулось от границ Шотландии до линии, связывавшей реку Темзу с Мерси. И хотя в середине X века Дейнло было уничтожено королевством Вессекс, оно оказало сильное влияние на военные порядки Англии в конце правления англосаксов. Датские поселенцы вступили во владение существовавшими округами. А затем издали закон, по которому воинскую повинность нес каждый, кто владел шестью наделами земли. Многие датчане поселились в крупных городах, усовершенствовав оборонительные укрепления, построенные римлянами. Другие города стали военными базами. Особенно после того, как королевству Дейнло пришлось занять оборонительную позицию, отражая ответные атаки англосаксов.
Воинские порядки в Вессексе также претерпели изменения в результате вторжения скандинавов. После сокрушительного поражения армии короля Альфреда зимой 876-877 гг. жители королевства были заняты исключительно проблемой выживания. В течение многих месяцев его люди вели партизанскую войну, плацдармом для которой служили непроходимые болота Сомерсета. С 879 по 954 год, после покорения скандинавского королевства Йорк, управляемый англосаксами Вессекс снова стал боеспособным. Помимо прочего, король Альфред изменил некоторые военные законы.
Влияние скандинавов на Англию
Произошедшие изменения побуждали каждого с большей отвагой защищать своих ближних. А также родственников местного правителя, не обращаясь за помощью к королю. Это делало систему обороны более гибкой, но вело к раздроблению власти. Параллельно с этим шел процесс отмирания старых племенных традиций и возрастания власти местных владык. Укрепленные бурги стали центрами местной обороны и местного управления. В начале X века для обороны городов было выстроено множество таких крепостей. В них служили люди из прилегающих областей. Укрепления некогда выстроенных римлянами городов, имевшие стратегическое назначение, были восстановлены. Некоторые из этих древних оборонительных сооружений сохранились по сей день. Города Кантенбери, Йорк и Ноттингем расширялись и вышли за пределы стен, выстроенных римлянами.
Скандинавы повлияли на жизнь в разной степени. Они оставили значительный след в Шотландии. Многое викинги изменили в жизни ирландцев, особенно в военной области. А вот их вторжение в жизнь Уэльса было совсем незначительным. В течение нескольких веков в состав островного королевства, являвшегося полностью скандинавским, входили Шитланд, Оркни, Хебрид и остров Мэн.
Как выглядели скандинавские воины
1. Скандинавский наемник X века .
Возможно, это шведский воин. Его снаряжение восточно-скандинавского стиля. Пластинчатые доспехи из нескольких сегментов выдают сильное азиатское влияние, вероятно проникавшее в Византию по «варяжской дороге» через Русь. Серебряные украшения на рукоятке меча, заточенного с одной стороны, говорят о том, что это оружие привезено из Венгрии или Византии.
2. Англо-датский воин, IX-X вв.
Помимо так называемого «датского топора», широко распространенного среди скандинавов, поселившихся в Англии, англо-датские воины использовали большой лук. Викинги не имели перед англосаксами никаких технических преимуществ, не считая топора, который быстро был перенят саксами и к XI веку ассоциировался с образом английского воина.
2. Скандинавский воин начала XI века.
Документы свидетельствуют о том, что некоторые скандинавы поселившиеся в Шотландии и на островах, переняли у кельтов их костюм. В то время как скандинавы по привычке носили шаровары, кельтская знать, заимствовавшая одежду у римлян, облачалась в туники. Многие скандинавские воины использовали в бою кельтские луки. Однако, седло на раме и железные стремена этого воина чисто скандинавские.
Во второй половине IX века Европе, а в особенности королевствам саксов, которые потом превратятся в Англию, пришлось столкнуться с нашествием викингов. Считается, что дорогу викингам проложил легендарный Рагнар Лодброк. Может это был он, а может и нет. Но в любом случае, осенью 865 года на остров началось полномасштабное вторжение.
В Восточной Англии высадилось большое войско, в котором по англо-саксонской хронике было восемь конунгов и около двадцати ярлов, приплывших на нескольких сотнях кораблей. Для защиты кораблей викинги устроили укрепленный стан. Король Восточной Англии Эдмунд на свою голову отнесся к пришельцам лояльно, а может, ему сделали предложение, от которого невозможно отказаться, но в любом случае викинги получили продовольствие и коней. Кстати, среди предводителей викингов были сыновья убитого в Нортумбрии Рагнара Лобдрока Бьёрн Железнобокий, Ивар Бескостный, Хальфдан и Убба (это важно).
Первый удар в месть об убитом Рагнаре был нанесен именно по Нортумбрии. Там как раз два претендента выясняли, кто будет править. Когда выяснилось, что приближается серьезный противник, претенденты смогли договориться, но были наголову разбиты у Йорка. 1 ноября 866 года датчане захватили Йорк, а Нортумбрия была поделена между пришельцами: Юго-восточная Нортумбрия досталась данам, а северо-западная - норвежцам. Ивар Бескостный и Хальфдан отомстили за смерть отца, захватив короля Эллу II и устроив ему показательную казнь, вырезав из спины «орла».
Следующей на очереди оказалась Мерсия. В 867 году был взят Ноттингем, а страна была завоевана. На помощь королевству пришел король Уэссекса Этельред I с братом Альфредом. После нескольких стычек был подписан мир, по которому датчане отказались от претензий на Мерсию и Уэссекс.
Но это был не мир, а передышка. Слухи о том, что викинги отлично чувствуют себя на Британских островах, привлекли к ним новые отряды и силы данов стали быстро пополняться. Поэтому следом были разграблены богатые аббатства в Фене, Питерборо, Кроуленд еи Или. Монахов перебили, книги, которые были настоящими произведениями искусства, порвали, выдирая дорогие оклады и выбрасывая все остальное. Хальфдан чувствовал себя настолько хорошо, что объявил себя королём Британии и стал чеканить монету.
Следом в 870 году настал черед Восточной Англии. Это королевство и его правители наивно считали себя союзниками данов. Наивные. Даны рассматривали саксов только как источник дохода и рабов. Поэтому, как только надобность в базе в Восточной Англии отпала, ее войско разгромили, а короля Эдмунда взяли в плен. Конунг данов Гутрум приказал привязать его к дереву и расстрелять из луков, чтобы проверить, спасет ли Эдмунда бог, в которого он так верил. В результате Эдмунд отправился на небеса и стал католическим святым, а Гутрум остался королем Восточной Англии.
В этом же 870 году Мерсия также признает данов своими правителями и выплачивает им дань, так как король Уэссекса Этельред I никакой помощи больше не оказывал. В результате вся Англия севернее Темзы оказалась под контролем данов. Осталось только одно неразгромленное и непокоренное королевство саксов – Уэссекс.
Весной 871 года на остров приплыли новые викинги. Армия данов двинулась к Ридингу и вторглась в Уэссекс. Армии викингов и фирд саксов встретились у Эшдауна. Бой был жестоким. Саксонские хроники рассказывают о том, что погибло девять датских эрлов и один король. Надо думать, что саксы тоже потеряли много людей, но победили. Потому что викинги отступили.
По тем же хроникам, битва при Эшдауне примечательна тем, что Этельред I не хотел начинать сражения, пока не закончится обедня и торжественная служба. Пока король молился, его младший брат Альфред сдерживал на коне войско. А потом началась схватка.
Датчане отступили к Кеннету, где получили подкрепления и опять напали на Уэссекс. Новая битва состоялась у Мертона и на этот раз армия саксов была разгромлена, а король Этельред I был смертельно ранен. В день его похорон викинги напали на неподготовленное к бою дружину и фирд Уэссекса и полностью разгромили его, опустошив саксонское королевство. Но почему-то не стали сразу ставить тут своего конунга. Королем разоренного королевства, последнего оплота саксов в Англии стал Альфред. Потом он станет Великим, получит титул Бретвальды (верховного правителя Англии). Есть мнение, что именно Альфред стал первым королем единой Англии. Но это не так, королем более менее объединенной страны станут его потомки. Но это уже другая история, которую я обязательно как-нибудь расскажу.
Англосаксы были людьми сухопутными. Их скандинавские соседи, викинги, были мореходами. Норвежцы в течение долгого времени нападали на Шотландию и на поселения по берегам Ирландского моря, а датчане бесчинствовали на побережье Северного моря и вторгались в глубь Франции. Средством передвижения им служили драккары – длинные и узкие деревянные суда с высоко поднятыми носом и кормой. Это были боевые корабли, способные при осадке около метра, имея шестьдесят человек на борту, проходить под парусами 80 километров в день. На палубе находились светловолосые воины-берсерки, отчаянные и бесстрашные; нос судна обязательно украшало изображение какого-нибудь языческого бога. Слово «викинг» в те времена даже использовалось как глагол, выражение «to go Viking» означало «заняться морским разбоем, пиратством». Целые флотилии драккаров пересекали Атлантику, достигали Исландии и Гренландии. На своих кораблях викинги совершали пиратские экспедиции к берегам Франции, поднимались вверх по Сене и грабили Париж, заходили даже в Средиземное море. Добрались они и до Константинополя, где охрана патриарха состояла из викингов (варягов). Варяги проникли по рекам на территорию Древней Руси, обосновались в Киеве. Подобно испанским конкистадорам, сначала они только охотились за добычей, но постепенно стали основывать поселения, создавая очаги норманнской культуры по берегам Европы.
В 790 г. три драккара причалили к берегу в королевстве Уэссекс. Из Дорчестера прискакал посланник, чтобы приветствовать гостей и спросить, зачем пожаловали. Они убили его на месте. Три года спустя вся Нортумбрия была потрясена дерзким разграблением и разрушением монастыря на острове Линдисфарн, в результате которого погибли сотни драгоценных рукописей. Летописи свидетельствуют, что «язычники поливали кровью монахов пол вокруг алтаря и топтали их тела в храме Господнем, как уличную грязь». Те, кого пощадил меч, были захвачены в рабство. В 806 г. такая же ужасная участь постигла 200-летний монастырь Святого Колумбы на острове Айона, самый старый из всех церквей кельтского христианства, усыпальницу шотландских королей. Разрушение было настолько беспощадным, что руины были надолго заброшены, и только в XIII в. монастырь восстановили.
К началу IX в. нападения викингов становятся регулярными. Самое массовое, очевидно подготовленное заранее, нападение на Англию началось в 835 г., когда викинги высадились на остров Шеппи в эстуарии Темзы. Затем, в 845 г., у берегов Нортумбрии был разбит рыжебородый мародер Рагнар Лодброк (Широкие Штаны). Король приказал бросить его в яму с ядовитыми змеями, где тот, как повествует сага, умер мучительной смертью, заклиная своих сыновей, Хальфдана и Ивара Бескостного (Рагнарссона), отомстить за него. А тех и не надо было просить. Ивар уже захватил к тому времени Дублин.
В 865 г. «великое войско язычников», как его именуют летописцы, обрушилось на Восточную Англию. Король Нортумбрии был предан мучительной казни: у него через спину вырвали легкие – это называлось «кровавый орел». Йорк пал и превратился в Йорвик – торговый пост викингов. Затем викинги двинулись на Мерсию и Уэссекс. Каждого, кто оказывал сопротивление, убивали. Был убит король Восточной Англии Эдмунд, которого привязали к дереву и расстреляли из луков. После гибели Эдмунд Мученик был причислен церковью к лику святых, позднее вокруг бенедиктинского аббатства, в котором он похоронен, возник город Бери-Сент-Эдмендс.
Завоеватели достигли Рединга в 871 г., а в 876 г. взяли Уорхэм.
Постепенно вторжение начало превращаться в оккупацию. Часть завоевателей расселялась на захваченных землях к югу и северу от реки Хамбер. В результате смешанных браков язык данов смешивался с языком местного населения. Появились новые законы и топонимы, оканчивающиеся на «торп», «би» и «гилл». Территория вместо саксонских сотен была разделена на райдинги и уэпонтейки. Были построены пять новых укрепленных городов-бургов: Линкольн, Стэмфорд, Ноттингем, Дерби и Лестер. Англия от реки Тис до Темзы стала называться Данелагом. Только когда даны достигли Уэссекса, они действительно столкнулись с серьезным сопротивлением со стороны двух королей – Этельреда и его брата Альфреда (871–899). Борьба продолжалась с 870 до 877 г., или «года битв», после чего Альфред бежал в местечко Ателни среди болот Сомерсет-Левелз. Здесь, в легендарном краю короля Артура, он размышлял над тем, как организовать сопротивление захватчикам, но прославился только тем, что, задумавшись, сжег на огне лепешки одной бедной женщины.
Однако годом позже Альфред вернулся, чтобы в битве под Эдингтоном, вблизи Чиппенхэма, одержать победу над данским военачальником по имени Гутрум. Эта битва стала поворотным моментом в истории Англии. Если бы победили даны, Гутрум распространил бы Данелаг, а значит, и язычество по всему Уэссекскому королевству. Англия полностью попала бы под власть данов и стала частью Скандинавской конфедерации, которая в этом случае могла бы противостоять Нормандскому завоеванию. Но случилось по-другому: побежденный Гутрум был крещен, и король Альфред стал его крестным отцом. Даны покинули Уэссекс, но остались в занятом ими Данелаге, составляя, наверное, треть населения Англии. Несмотря на то что Гутрум потерпел поражение, набеги данов продолжались в Кенте, Девоне и других местах в течение всего царствования короля Альфреда. Лондон оставался во власти викингов до 886 г.
Альфред – первый английский монарх, о котором мы имеем более или менее полное представление. Он реорганизовал армию Уэссекса, отказавшись от народного ополчения и создав постоянные вооруженные формирования, куда люди отбирались по территориальному принципу: один воин от каждого «гайда» (пяти хозяйств) или каждой фермы свободного земледельца. Вдоль границ Уэссекса он возвел укрепленные городки, бурги, окруженные крепостными стенами для защиты от возможных набегов. Он создал флот, построив большое количество кораблей, и нанял моряков-данов, чтобы управлять ими. Благодаря этому ему удалось одержать ряд побед в морских сражениях с викингами и в том числе в 892 г. у берегов Кента нанести поражение вражеской армаде, состоявшей, по некоторым свидетельствам, из 250 кораблей. Появилась эта флотилия не со стороны Дании, а из устья Сены, где викингам под командованием Роллона предстояло вскоре получить от французского короля земли Нормандии, а самому Роллону стать первым герцогом Нормандии (под именем Роберт I) и основать Нормандскую династию. Так что будущие нормандцы не были французами – они были викингами до мозга костей.
Свою столицу в Винчестере Альфред перепланировал по римскому образцу с пересекающимися под прямым углом улицами и равными по площади прямоугольными кварталами, эта планировка сохранилась и по сей день. Короля огорчало, что после того, как викинги в течение десятилетий уничтожали монастыри, во всем Уэссексе не осталось ни одного церковнослужителя, говорящего на латыни. Поэтому он пригласил с континента ученых и направил половину доходов королевской казны на церковные школы: король хотел, чтобы англичане были грамотными людьми и чтобы его столица могла соперничать с королевскими дворами Европы. Латинские тексты переводились на англосаксонский, одно сочинение римского философа VI в. Боэция перевел сам Альфред. Приблизительно в 890 г. король повелел вести летопись, «Англосаксонскую хронику», основной источник наших знаний о периоде после Беды Достопочтенного. Альфред говорил: «Я не знаю в человеке ничего хуже, чем отсутствие стремления к знанию».
Новый свод законов, так называемая «Правда короля Альфреда», основанный на принятых ранее судебниках Этельберта Кентского и Оффы Мерсийского, упорядочивал формирующееся английское законодательство на основе прецедентного права. «Законы, которые соблюдали наши предки и которые мне по нраву… а многие, которые не по нраву, я отвергал по рекомендации советников», – говорил Альфред. Одна из статей гласила, что если человек убит упавшим на него деревом, то дерево должно принадлежать его семье. Подданные должны хранить верность своим королям, но короли, в свою очередь, обязаны обеспечивать законность в государстве и безопасность подданных. Если Оффа подчинил королей церкви, то Альфред подчинил их закону. Так зарождалось представление о согласии с властью, на которое часто ссылались последующие поколения правоведов.
Когда в 899 г. Альфред Великий умер, трон унаследовал его сын Эдуард Старший, а затем внук Этельстан (924–939). Образованный, благочестивый, «златовласый» Этельстан был первым королем Англии, который остался неженатым. Он обезопасил свой трон, выдав замуж сестер за королей саксов, франков и бургундов. В подарок от зятьев он получил легендарные реликвии – меч Константина Великого и копье Карла Великого. Но период правления Этельстана не обошелся без конфликтов. В 937 г. королю пришлось отражать нападение объединенной армии валлийцев, шотландцев и дублинских викингов под предводительством местных правителей и предводителей кланов. В битве под Брунанбургом (возможно, в Чешире), которую летописцы называют «величайшей битвой, выигранной острием меча» на земле Англии, «пять королей полегли на поле брани».
Этельстана среди них не было, хотя он умер вскоре после победы. Верховенство Уэссекса оказалось под угрозой из-за внутрисемейных распрей по поводу наследства. Так продолжалось до тех пор, пока правление не перешло к Эдгару (959–975). Он сумел примирить и объединить королевства Англии. Торжества по поводу его коронации состоялись в Чешире в 973 г., и, как рассказывают летописи, короли Уэльса, Камбрии, Стратклайда, Шотландии и Северной Ирландии как верные вассалы сидели на веслах в лодке короля, плывшей по реке Ди. Но ни один из первых монархов не мог поручиться, что его потомки унаследуют трон. Смерть Этельстана снова ввергла страну в династические раздоры, обострившиеся в злополучные 38 лет царствования Этельреда II Неразумного, или Неготового (978–1016), который стараниями своей матери взошел на трон в 10-летнем возрасте. Однако прозвище, которым его наградили, подразумевало не только ранний возраст, но и полную некомпетентность юного монарха. Во время его коронации ближайший советник Эдгара, престарелый архиепископ Кентерберийский Дунстан, предсказал, что «на английский народ обрушатся такие беды, каких он не знал с тех пор, как пришел в Англию». Интересно, что об англичанах он говорил как о пришлом народе.
Этельреду довелось править в исключительно тяжелое время, и репутации его сильно повредило то, что о нем писали в период анархии, охватившей Англию вскоре после его смерти. В 991 г. даны напали на королевство Эссекс флотилией из 80 судов. Единственное, что мог сделать мальчик-монарх, – это откупиться от угрозы. Так возник данегельд (датские деньги), и каждый викинг понял: в Англии достаточно только погрозить нападением, чтобы получить добычу. За десять лет викинги изрядно сократили запасы золота и серебра в английской казне, не говоря уже об ограблении монастырей и церквей. В 1002 г. в ответ на нападение Свена Вилобородого Этельред приказал вырезать всех данов в Восточной Англии (так называемая «резня данов в день святого Брайса»). Родная сестра Свена в данском анклаве в Лондоне умоляла Этельреда о пощаде, но ее тоже убили.
Последствия были предсказуемы. Свен возвратился в ярости, и Этельреду пришлось рыскать по всей Англии, чтобы собрать данегельд. На этот раз сумма в четыре раза превышала весь наличный доход его королевства. Из-за ежегодных нападений данов к 1013 г. Этельред настолько потерял контроль над Англией, что вынужден был бежать в Нормандию. Там он женился на Эмме, дочери герцога Нормандского, которая родила ему сына – будущего короля Англии Эдуарда Исповедника. Когда в 1014 г. Свен умер, витан, англосаксонский парламент, обратился к Этельреду с просьбой вернуться, клятвенно обещая ему «хорошее правление». Это был первый известный в истории договор такого рода между английскими королями и их подданными.
Но последствием возвращения Этельреда стало то, что в 1015 г. даны снова вторглись в Англию. Двадцатитысячная армия под предводительством сына Свена, Кнуда (Канута), на двухстах драккарах приплыла от берегов Северной Европы. По словам летописца, «там было столько разных щитов, что можно было подумать, будто собрались армии со всего мира. Кто мог бы без страха смотреть на этих быков с позолоченными рогами на грозящих смертью судах? Как не бояться короля, командующего такой силой? Более того: там не было ни одного раба, ни одного освобожденного от рабства, ни одного безродного или одряхлевшего. Все были высокородны». Последовал год непрерывных сражений между армиями Кнуда и храброго сына Этельреда, Эдмунда Железнобокого. Пал огражденный крепостными стенами Лондон, пали королевства Мерсия, Уэссекс и Нортумбрия. Хотя Кнуду не удалось покорить всю Англию, смерть Этельреда и Эдмунда позволила ему провозгласить себя королем. На Рождество 1016 г. Кнуд (1016–1035) был коронован в Лондоне. Великое королевство Альфреда превратилось в пустырь, где бесчинствовали шайки мародеров. Спустя шесть месяцев Кнуд женился на вдове Этельреда Эмме, частично узаконив свое положение и присоединив Англию к империи викингов, которая в итоге протянулась от Уэссекса до Дании и на север до Норвегии. Именно это событие, а не завоевание Англии норманнами в1066 г., полвека спустя, ознаменовало настоящий конец саксонской Англии.
Северные саги описывают Кнуда как человека необычайно высокого и сильного, «красивейшего из мужчин, если бы не нос, тонкий и крючковатый». Он был постоянно в движении, курсируя между своими владениями – Англией, Данией и Норвегией. После того как правитель Шотландии Малькольм II признал свою вассальную зависимость от Кнуда, последний отправился с паломничеством в Рим с целью восстановить в Скандинавии христианство. Ни один английский король вплоть до Генриха II не правил такой большой территорией. О том, каким Кнуд был человеком, мы можем судить по одной удивительной легенде, смысл которой часто понимают неверно. Как повествует летопись ХII в., однажды Кнуд поставил свое кресло на берегу, у самой воды, чтобы повелением своим заставить волны потечь вспять. Но это не было проявлением глупости, как иногда говорят детям, как раз наоборот! Когда нахлынула волна, король отпрыгнул назад и крикнул: «Пусть все знают, как пуста, как бесполезна власть королей!»
Когда в 1035 г. Кнуд умер, между его сыновьями начались распри. Это позволило одному из придворных, Годвину из Эссекса, повлиять на избрание короля. Хитрый, беспощадный и интересующийся только материальной выгодой, Годвин возвел на трон сына Этельреда, Эдуарда Исповедника (1042–1066), которому исполнился уже 41 год. Хотя Эдуард раньше принял обет безбрачия, Годвин женил его на своей дочери и сделал, по сути, своей марионеткой. Эдуард окружил себя придворными, говорящими по-французски, и стал, по существу, первым нормандским правителем Англии. Именно с начала его правления, а не после Нормандского завоевания государственные документы в Англии стали составляться на французском языке. Эдуард основал в Вестминстере большое нормандское аббатство и учредил институт королевских шерифов, или представителей королевской власти на местах, с целью образовать некую структуру, параллельную уже существовавшей в саксонских графствах территориальной администрации во главе с олдерменами. Этому дуализму между представителями монарха и территориальной администрацией предстояло в дальнейшем играть то взрывную и разрушительную, то созидательную роль в государственном устройстве средневековой Англии.
При дворе также возник дуализм между англоданами, поддерживавшими Годвина, и франкоязычными нормандцами Эдуарда. Могущество Годвина не могло не вызвать недовольство других представителей англосаксонской знати, прежде всего Леофрика, эрла Мерсии, мужа Годивы (от Godifu, или God’s Gift, – дар Божий). Это о ней рассказывали, будто она голая проскакала через весь Ковентри в знак протеста против штрафов, наложенных на ее супруга. Правда, нет ни одного свидетельства современников, которые подтверждали бы эту легенду, но в Средние века она считалась неоспоримой. В 1051 г. витану едва удалось предотвратить гражданскую войну между сторонниками Годвина и окружением Эдуарда, выслав Годвина вместе с семьей во Францию, что было одним из первых проявлений силы со стороны советников короля. Примерно в этот период Эдуарда посетил внучатый племянник его матери, 23-летний герцог Гийом (Вильгельм) Нормандский. Этот визит, в то время никем не замеченный, как выяснилось позднее, имел большое значение. Вильгельм впоследствии утверждал, что именно во время этого визита Эдуард одобрил и поддержал его притязания на королевский трон. Но тогда, в важнейший момент в истории Англии, никто не вел протокол.
На следующий год семейство Годвинов вернулось в Лондон на волне антинормандских настроений, в результате которых из страны выслали нормандского архиепископа Кентерберийского Роберта, заменив его англоданом Стигандом. Гарольд, сын Годвина, стал эрлом Уэссекса и, по сути, правителем Англии почти на все последнее десятилетие жизни Эдуарда. Однако тут настал черед Гарольда усложнить себе наследование английской короны. Во время плавания по Ла-Маншу он потерпел крушение у берегов Франции и нашел пристанище при дворе Вильгельма, даже принял вместе с ним участие в каком-то военном походе. И, по словам нормандцев, во время своего пребывания в Нормандии Гарольд якобы подтвердил, что Эдуард Исповедник на самом деле признал Вильгельма наследником английского трона и принес нормандскому герцогу клятву верности. Конечно же, Вильгельм принял это как бесспорное доказательство своего права на английский престол.
Однако, лежа на смертном одре в начале рокового 1066 г., Эдуард обратился к Гарольду и «передал Англию под его защиту». Де-факто эрл уже и так был ее правителем, и витан, собрание олдерменов, тэнов и епископов, явно видел в нем наиболее вероятного претендента на трон. Хотя Гарольд и не был наследником по крови, он был лучшим из всех, закаленным воином и, по сути, уже правил королевством. Гарольд был надлежащим образом возведен на престол. Узнав об этом, Вильгельм пришел в ярость и отправил ему из своей столицы, Руана, послание с напоминанием, что Эдуард благословил на престол его, а не Гарольда и что сам Гарольд присягнул ему на верность. Но витан на этот раз четко продемонстрировал свою почти конституционную власть и отклонил его претензии. У страны уже был король.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.Первые набеги викингов на Британию начались еще в 8-м веке, и эти короткие опустошительные экспедиции порядком досаждали местным правителям и жителям подвластных им территорий. До середины следующего столетия рейды заморских «варваров» носили периодический и хаотичный характер, пока сыновья Рагнара Лодброка не задумали куда более масштабное дело: отойти от обычных набегов с целью наживы и начать настоящую экспансию острова и соседней Ирландии. Им удалось захватить восточные королевства и частично Мерсию; только с правителем Уэссекса, Альфредом Великим, завоеватели заключили перемирие.
Покорив огромный кусок суши, викинги решили осесть на новых территориях. На участке земли, которым они владели, были установлены порядки и право, отличные от англо-саксонских. Образовался так называемый Данелаг, автономность которого Альфред Великий признал. Тем не менее, именно территориальная близость с такими грозными и потенциально опасным соседом способствовала объединению разрозненных королевств и народностей на остальной части острова.
Образование единой Англии стало возможным не в последнюю очередь благодаря викингам, чье завоевание положило конец борьбе королевств за первенство. Процесс вытеснения захватчиков длился до середины 10-го века, однако в последующее столетие случились новые набеги, что привело к воцарению Кнуда Великого, объединившего под своей властью королевства Дании, Англии и Норвегии. После его смерти правителем острова стал представитель Уэссекской династии, а викинги вновь попытались захватить эти территории. Окончательную точку в их притязаниях поставил Вильгельм Завоеватель, то есть, по сути, эпоха новых захватчиков, уже нормандских, положила конец набегам других.
Прибытие викингов в Британию. (pinimg.com)
Помимо объединенной Англии оставили и другие следы своего присутствия. Главное из них — язык. В современном английском присутствуют заимствования из многочисленных языков, часть из которых является как раз-таки наследием завоеваний. Осев в Британии, викингам пришлось учить местные диалекты для взаимодействия с населением, а местное население стало потихоньку понимать язык скандинавов. Так, в ходе установления торговых и социальных связей, два языка смешались и образовали некий симбиоз. Фактически старый английский умер, а вот его переродившаяся версия, разумеется, также подкорректированная 10-ю веками, жива до сих пор. В современном английском около 1 тысячи слов являются заимствованиями из лексикона викингов. В их числе, например: юбка, туман, шея, сестра, нож, нога, окно, улыбка, подарок, яйцо и даже четверг (Thursday), получивший имя в честь Тора.
По всей Британии до сих пор сохранилось множество деревень и городов, названия которых отсылают к периоду господства викингов. Так, если имя населенного пункта кончается на «by» (Уитби, Сэлби, Дерби), можно с уверенностью сказать, что его основали суровые завоеватели. На древнескандинавском «by» означает «деревня» или «ферма». В одном только графстве Йоркшир подобных местечек насчитывается более 200. Кроме того, если в названии присутствует «thorpe» на конце, то это поселение тоже было основано викингами.
Карта древнего поселения викингов в Дублине. (dh.tcd.ie)
Некоторые британцы до сих пор носят фамилии, происхождение которых восходит ко временам викингов. Некто Джексон, Стивенсон, Питерсон, Бэнсон или любой другой обладатель фамилии с окончанием «сон» наверняка имеет среди своих далеких предков завоевателей из Скандинавии. Особенно если исторически их дальние-дальние родственники проживали где-нибудь к северу от Ноттингема.
Ирландский Дублин был также основан викингами. Возможно, столица современной Ирландии находилась бы в другом месте и иначе называлась, если бы не завоевание. В 841-м году скандинавы основали свое поселение на берегах реки Лиффи, затем возвели стены и построили форт. Название Дублин образовалось от Dubh Linn, что значит «черная вода». Для викингов это место стало центром работорговли, пик которой пришелся на 9-й и 10-й века. Население, захваченное в ходе рейдов, продавали на этом рынке, притом среди покупателей были и выходцы из местных племен, обитавших в окрестностях Дублина. Власть над новым поселением викингам удалось удерживать практически на протяжении трех веков, пока нормандцы не приплыли покорять остров в 1169-м году.
Гребни из кости животного. (cdn.shopify.com)
Еще одним новшеством для жителей Британии стали расчески, привезенные викингами. Искусные мастера, скандинавы применяли навыки и для создания предметов повседневного обихода. Гребни, вырезанные из оленьего рога или других животных материалов, находили на территории захоронений викингов в Британии. Возможно, отдельные изделия прибыли из самой Скандинавии, прихваченные завоевателями в дорогу. Некоторые гребни прекрасно декорированы, что говорит об их высокой ценности для владельца. Свои длинные волосы и бороды викинги любили держать в порядке и регулярно их расчесывали. С их уходом производство гребней в Британии прекратилось, что связывают либо с подорожанием оленьих рогов, либо с новым законом , запрещавшим .
В целом, влияние викингов на быт народностей завоеванных территорий выразилось и во множестве других вещей, в числе которых и навигационные знания, и секреты кораблестроения, и типичное оружие викингов, перенятое европейцами, и даже лыжи в современном западном понимании.
«Бесспорно то, что вторая половина XI столетия стала свидетелем поворотного момента для христианства Западной Европы, и несомненно, что Нормандия и норманны сыграли ключевую роль в происходивших тогда преобразованиях… Они помогли папству подняться к новому политическому господству и стали тесно связаны с реформистским движением в Церкви, которым папство стало управлять. Они внесли свой вклад и в радикальную трансформацию взаимоотношений между Восточной и Западной Европой, результаты которой сохранились до нашего времени. Нормандское завоевание Англии, таким образом, может расцениваться в каком-то смысле как далеко идущая попытка, последствия которой распространились даже на сферу культуры».
Дэвид Дуглас. «Вильгельм Завоеватель»
«Нормандское завоевание, по существу, символизирует полный уход от прошлого».
З.Н. Брук. «Английская церковь и папство»
Прошло уже почти 950 лет с тех пор, как английская земля была завоевана норманнами. И хотя страна и весь островной архипелаг до сих пор страдают от завоевания 1066 года, но трагедия английской истории, фактически, начинается не с этого бесславного «подвига» норманнов, а с событий, приведших к нему. Ибо, как гласит история, нормандские завоеватели – эта банда бродяг и мародеров – были, в основном, потомками тех самых викингов-датчан («северных людей»), которых благоверный король выгнал из Англии за несколько поколений до завоевания. Они бежали, чтобы вскоре разорить Париж и поселиться на северных побережьях Франции, откуда и произошло название «Нормандия», то есть «земля норманнов (северных людей)». И хотя норманны заговорили по-французски и стали считать себя христианами, но они так и не забыли ни своих языческих предков, ни Англию, которая виделась им желанной добычей. Поэтому трагедия английской истории начинается с первой возможности, которой воспользовались норманны, чтобы отомстить за свое изгнание с английской земли Альфредом Великим.
В 978 году череда талантливых и благочестивых королей закончилась славной мученической кончиной праправнука Альфреда Великого – святого Эдуарда-Мученика. С убийством святого Эдуарда для норманнов открылась, наконец, долгожданная возможность вернуться в Англию победителями. После убийства короля Эдуарда трон занял его единокровный брат Этельред Нерешительный, «вероломный трус, тщеславный, невежественный, злой и жестокий: не только худший король, но и один из худших людей в английской истории» (У. Макэлви. «История Англии»). В 1002 году Этельред женился на Эмме, дочери правителя Нормандии, а в 1042 году воспитанный при нормандском дворе сын Этельреда и Эммы, наполовину норманн Эдуард, стал королем Англии. Он вошел в историю как Эдуард-Исповедник.
В период правления Эдуарда французская и нормандская знать стала стекаться к английскому двору, и король жаловал им поместья. Как писал известный историк нормандского завоевания Фриман: «Нормандия всегда была любимой страной Эдуарда… Его сердце было французским. Для него было счастьем окружить себя собратьями, приехавшими из любимой им страны и говорившими на любимом им языке, обогатить их английскими поместьями и наградить высшими должностями английского королевства… Эти чужаки… были назначены епископами и эрлами, чтобы управлять уже наполовину завоеванной английской землей. Они были лишь первыми ставленниками большой шайки… Собственно, теперь и начинается завоевание. Эпоха Эдуарда – это период борьбы между англичанами и чужеземцами за власть в Англии» («Нормандское завоевание», том II, стр. 29-30).
Нормандские гости Эдуарда показали себя такими же хищными, какими всегда были викинги, заняв ключевые посты как в церкви, так и в государстве. Они построили первые чуждые Англии нормандские замки и первую церковь в Вестминстере в чуждом для англичан стиле. В 1050 году нормандец Роберт стал архиепископом Кентерберийским. В 1051 году пригласил приехать в Англию своего двоюродного брата, алчного молодого герцога Вильгельма Нормандского, «с огромной свитой французов». Тогда же, возможно, он пообещал Вильгельму королевство после своей смерти. В стране, стоявшей на пороге гражданской войны из-за действий нормандских узурпаторов, в 1051 году вспыхнуло поддерживаемое народом восстание, целью которого было прогнать норманнов из страны. В 1052 году архиепископа Кентерберийского Роберта и епископа Лондонского Вильгельма – норманнов по происхождению – заставили покинуть Англию. Согласно «Англо-саксонской хронике», «Роберту было суждено оставить свой архиепископский паллий и христианство в этой стране – на то была Божья воля, ибо он добился этого наперекор Божественному замыслу». Собравшийся Витенагемот («Совет мудрых» в древней Англии), вопреки взглядам Эдуарда, «объявил вне закона всех французов, сеявших несправедливость, устраивавших недобросовестные суды и дававших порочные советы в королевстве».
Двоюродный брат Эдуарда, герцог Вильгельм Нормандский, был незаконнорожденным сыном дочери одного кожевника – некоей Харлотты, от имени которой, по преданию, и произошло слово «harlot», то есть «блудница». Еще до приезда в Англию Вильгельма обвиняли в отравлении Конана, герцога Бретани. В 1066 году, после смерти Эдуарда, Вильгельм, заручившись поддержкой нормандской знати и епископов, изгнанных в 1052 году, принял решение завоевать Англию. И хотя Вильгельму не удалось привлечь на свою сторону крестьян и купцов, созванных им во французском городе Лильбонн, его активно поддержали солдаты-наемники из Фландрии и Бретани, Бургундии и Пуату, Аквитании и области Мен, Пьемонта по ту сторону Альп и по ту сторону Рейна. «Авантюристы по роду занятий, ленивые, развратные, расточительные, эти потерянные дети Европы поспешили откликнуться на его призыв», гласит «Хроника Нормандии». Некоторые из них потребовали золото сразу, другие – землю и трофеи по прибытии в Англию, третьи – руки какой-нибудь знатной английской леди. Чтобы получить официальное разрешение на действия этой военной банды, которая состояла из самых настоящих отбросов Европы, Вильгельм отправил Роберта, ранее изгнанного архиепископа Кентерберийского, а также итальянского игумена Ланфранка просить благословения на завоевание у алчного, высокомерного и властолюбивого папы Римского Александра II. Благословение было получено при условии, что после завоевания Англия станет папской вотчиной. С согласия Вильгельма, Рим отправил этой шайке воров святые мощи апостола Петра и освященное знамя. Это знамя сыграет важную роль в при Гастингсе.
Вильгельм Завоеватель был убежден, что мстит за своих датских родственников-викингов, которых прогнал Альфред Великий и которые затем вернулись разорить Англию в начале XI века. Древние хронисты вкладывают в его уста следующие слова, сказанные при Гастингсе: «Решайтесь смело сражаться и убивать своих врагов. Нас ждет огромный трофей: если мы победим, то разбогатеем. Что приобрету я, то приобретете и вы; если я завладею этой землей, то и вы будете владеть здесь обширными землями. Знайте, что я пришел сюда не только для того, чтобы взять причитающееся мне, но и чтобы отмстить за весь наш народ и за преступления, лжесвидетельства и вероломство этих англичан. Они убивали наших родичей – датчан». Нормандское завоевание, таким образом, было очередным завоеванием викингов, а Гастингс – последней и самой успешной битвой викингов, «апокалипсисом» для старой Англии. Как писал в своей «Балладе о белой лошади» Г.К. Честертон:
Ибо конец света был уже давно,
А мы все живем сегодня,
Как дети некоего второго рождения,
Подобно некоему странному народу,
Оставленному жить на земле после судного дня.
Коронация Вильгельма представляла собой сцену побоища и кровопролития
Мародерство, грабежи, пожары и разрушения, последовавшие после битвы при Гастингсе, мало отличались от действий викингов в прежние времена. Сначала Вильгельм умертвил жителей Ромни и сжег их дома, затем он поджег Дувр, осадил Лондон, сжег Саутуорк, опустошил Суррей, Сассекс, Хэмпшир, Беркшир, Хартфордшир, мародерствуя, сжигая, убивая, грабя церкви. Даже коронация Вильгельма представляла собой сцену побоища и кровопролития, когда его солдаты запаниковали и подожгли все дома и леса в округе. После коронации Вильгельм спешно захватывал в плен оставшихся в живых представителей английской знати. Он делил захваченные трофеи среди служащих ему грабителей, которых почитал за аристократов, и вместе со своим братом епископом Одо «строил по всей стране замки, угнетая несчастный народ, и дела шли от плохого к худшему» («Англо-саксонская хроника»).
Солдатам Вильгельма разрешалось совершать самые зверские преступления. Они одинаково грабили богатых и бедных, а когда разразился бунт, Вильгельм, не задумываясь, отдал приказ убивать всех и каждого. Семь лет длился беспощадный геноцид. Это была война на истребление: куда бы ни приходили солдаты Вильгельма, всюду они оставляли после себя пустыню: в приграничных с Уэльсом районах убиты люди Эдрика Лесника, в Эксетере – мужи Девоншира, в Нортгемптоншире – Валтеоф и его люди, в Восточной Англии – мужи Хереварда, «последнего из англичан». Позднее этот период английской истории был отражен в «Книге Судного дня» (книга с данными первой государственной переписи населения в Англии). Но больше всего пострадал север Англии: Йоркшир, Дарем, Нортумберленд. В одном Нортумберленде армия этих демонов в человеческом обличии трижды уничтожала все на своем пути: города, деревни, храмы, урожаи, скотину, мужчин, женщин и детей. До сих пор в Йоркшире на месте опустошенных Вильгельмом в 1069-1070 годах районов можно увидеть леса и пустоши. Эти когда-то заселенные и процветающие места оказались брошены навсегда.
Когда-то заселенные и процветающие места оказались брошены навсегда
Многие монастыри и церкви были разрушены, не стал исключением и монастырь Ярроу, где некогда подвизался святой Беда Достопочтенный. Духовенство и монахи Дарема бежали на святой остров Линдисфарн, испрашивая заступничества у святого отшельника Кутберта и вновь читая старую молитву: «От ярости северных людей избави нас, о Благой Господь!» От Дарема до Йорка, на территории протяженностью в 60 миль, не осталось ни одной обитаемой деревни. Люди были ошеломлены происходившим. От Дарема на север до Хексема, по словам нормандского хрониста Ордерика Виталия, совершались «зловещие массовые убийства» – только здесь погибло до ста тысяч человек. Английский хронист Роджер Ховден писал: «Ужасно было видеть на дорогах, в общественных местах и у входных дверей домов трупы людей, съедаемые червями, ибо их некому было хотя бы слегка засыпать землей». Солдаты выносили зерно из амбаров и сжигали урожай на корню. Согласно хронисту Флоренсу Вустерскому, выжившие люди в Йоркшире и Нортумберленде становились каннибалами. За голодом последовала чума, и тем, кому удалось остаться в живых, пришлось продавать себя вместе со своими женами и детьми в рабство норманнам.
Для своего развлечения на юге страны Вильгельм создал «Новый лес» (Нью форест), или пустошь, куда он и его придворные могли бы выезжать на охоту . Обезлюдело целое графство: не менее 108 деревень, особняков и ферм были сожжены, 36 приходских церквей уничтожены, а люди – изгнаны. Несчастные изгнанники приписывали последующую внезапную смерть трех членов семьи Вильгельма, включая его второго сына и преемника – короля Вильгельма Рыжего, произошедшую именно в этих местах, Божественному возмездию за содеянное.
Земля Англии была поделена между последователями Вильгельма – будущей английской аристократией. Самым страшным варварам он пожаловал самые лакомые куски. Так, на опустошенном севере Вильгельм де Перси получил 80 поместий, а Вильгельм де Варенн – 28. Символично, что эти «благородные мужи» брали себе в качестве геральдических эмблем символы дикого варварства, грубой силы и грабежа. Головы собак, львов, быков, кабанов, кинжалы, мечи и дубинки фигурируют на их щитах. В виде украшений в верхней части их гербовых щитов изображались сладострастные козлы, огненные драконы, безумные грифоны и хищные грифы, раздирающие беззащитных мелких птиц. Кровожадными и звероподобными были покровители их гербов, покровители их власти: разъяренные львы, дикие кабаны, свирепые быки, злобные гиены, пьяные медведи, рычащие псы, обезумевшие бараны, хитрые лисы, жестокие волки, коварные пантеры, монстры из адского пламени – демоноподобные грифы, орлы и драконы. Кровожадными и звероподобными были и носящие их на своих щитах. Вот что можно сказать о «главенствующей цивилизации» и «благородной крови» норманнов. Хотя и сегодня находятся глупцы, которые гордятся тем, что их «предки пришли вместе с Вильгельмом Завоевателем».
По нашему мнению, следует не гордиться, а стыдиться этого, как писал лорд Теннисон:
Настоящие сердца больше корон,
А простая вера – норманнской крови.
Выжившие представители английской знати были лишены прав и ограблены. Кое-кто сумел перебраться в другие страны, в Скандинавию и Россию, в и к теплым берегам Черного моря. Остальных отвезли в Нормандию и демонстрировали как военные трофеи. Английский хронист и историк Рафаэль Холиншед (+ ок. 1580) рассказывал, как знатных англичан заставляли сбривать себе бороды и срезать волосы, одеваться и жить, как норманны и их свиты.
Некоторые из англичан, например, Эдрик из Шропшира и Херевард из Болот («Болота» – бывшая низкая болотистая местность в Линкольншире, Кембриджшире и Норфолке – Прим. перев. ) перебрались в леса и стали, выражаясь языком нормандской терминологии, «вне закона» (outlaw). Как пишет наша современница историк Сьюзен Рейнолдс: «Самыми известными “преступниками” зеленого леса до Робина Гуда, были, вероятно, представители старой английской знати, оставленные за бортом жизни». Так английская нация потеряла свою культурную элиту, которую заменили на иностранную элиту, с чуждым Англии языком и культурой.
Вильгельм передал церковное управление нормандским монахам и епископам. Он сделал воина-епископа, своего брата Одо из Байё, королевским наместником на время своих отъездов в Нормандию. Ланфранк стал архиепископом Кентерберийским. Вильгельм норманизировал весь английский епископат. Епископы Ательмар из Элмхама, Ательрик из Селси и Леофвин Личфилдский ушли, и к 1080 году единственным епископом-англичанином оставался кроткий Вулфстан Вустерский. Норманизация епископата сопровождалась норманизацией монастырей. В 1066 году в Англии действовало 35 независимых монашеских общин под руководством игуменов и игумений, понимавших, что Вильгельм хочет уничтожить подлинную монашескую жизнь в обителях и заменить подвизающихся там нормандскими воинами-монахами или учеными. Игумены Альфвиг Винчестерский, дядя короля Гарольда (последнего донормандского английского короля) и Леофрик из Питерборо умерли от ран, полученных от рук нормандцев. Преемник Леофрика, игумен Бранд, «муж очень благочестивый и мудрый», был дядей уже упомянутого знаменитого Хереварда из Борна. Игумен Ательсиг Кентерберийский помог организовать сопротивление в Кенте; другие, как, например, игумены Ательнот Гластонберийский, Годрик из Уинчкомба, Ситрик Тавистокский и Вулфрик Винчестерский были пылкими патриотами. За первые 6 лет, прошедших после коронации Вильгельма, все они были сняты. Ко времени смерти завоевателя в стране оставалось лишь три игумена-англичанина – все остальные были ставленниками завоевателей. Потомки этих «церковных деятелей» позднее канонизировали мягкотелого Эдуарда, благодаря которому стало возможным это разорение Англии, двоюродного брата Вильгельма, и назвали его «Исповедником». Историк Дэвид Дуглас писал, что «норманизация церковного управления в Англии была главной чертой правления Вильгельма. Между 1070 и 1087 годами английскую церковь заставили подчиниться континентальному образцу и реформистским идеям, проникавшим в Западную Европу». После битвы при Гастингсе Вильгельм даже отправил в Рим трофеи и знамя убитого короля Гарольда, которое он подобрал в Гастингсе. Неудивительно, что Дуглас написал: «Феодализация церкви в Англии в будущем привела к печальным последствиям». Последствия, действительно, были печальными: они привели к еще одной исторической трагедии – насилию Реформации и Английской гражданской войны.
Участь английской культуры была ничуть не лучше. Великолепные церкви строились в Англии до нормандского завоевания, но к 1200 году почти все англо-саксонские церковные строения были снесены, а на их месте возведены новые храмы нормандского, «военного» архитектурного стиля, «отражавшего нечестивый альянс между церковью и государством» (Дж. Глоуг. «Архитектурная интерпретация истории»). По мнению другого историка архитектуры, сэра Альфреда Уильяма Клэпхема, нормандское завоевание для прикладных видов искусства было «почти что катастрофой» («Английская романская архитектура до нормандского завоевания»).
Англия была ввергнута в духовное обмирщение и темное бесплодие латинской схоластической культуры
Работа по металлу, чеканка монет, вышивание и производство книг в Англии в донормандский период были самыми превосходными в западной Европе. Но самое важное: только до нормандского завоевания в Англии существовала замечательная национальная культура, основывавшаяся на Евангелии, проповеди и житиях древнеанглийских святых и пропитанная духом истинной Церкви. Эта культура получила смертельный удар при Гастингсе. Англия была ввергнута в духовное обмирщение и темное бесплодие чужой, латинской схоластической культуры средних веков.
Через несколько лет многие норманны, устав от резни и не имея возможности захватывать новые военные трофеи, возвратились в Нормандию. Среди них были родственник Вильгельма Завоевателя Гуго де Грантмеснил, смотритель замка Гастингс Хамфри Тийей и многие другие. Некоторые из них испытывали отвращение в связи с варварскими действиями Вильгельма. Согласно хронистам, таким как Уильям Мальмсберийский и Ордерик Виталий, во время свадьбы в Норвиче полуангличанина Ральфа, эрла Норфолка и Саффолка, с сестрой Фицосберна, эрла Херефорда, стороны объединились и прокляли Вильгельма, сговорившись против него. При этом норманны прокляли его как бастарда, «человека простого происхождения», бретонцы – как убийцу их герцога Конана, а англичане – как завоевателя, убившего короля и отправившего в изгнание наследников престола. Они выкрикнули, что «Вильгельм ненавидим всеми, и его смерть обрадует сердца тысяч людей». Узнав об этом, Вильгельм приказал часть заговорщиков ослепить, других изгнать и конфисковать их имения. На их место по его приглашению тут же прибыла другая свора разбойников из Франции, Германии, Италии и Испании.
Вильгельм ненавидим всеми, и его смерть обрадует сердца тысяч людей
Остаток жизни проклятый Вильгельм провел, подавляя войны и восстания, направленные против его власти. «Эрлов, не подчинявшихся его воле, Вильгельм держал в рабстве. Непокорных епископов он лишал епископских кафедр, игуменов – должностей настоятеля, а бунтовавших танов заключал в темницы», – гласит «Англо-саксонская хроника». Вильгельм был вынужден арестовать даже своего кровожадного брата, епископа Одо и держать его под стражей до конца жизни. «Благородная знать» восставала против тирании завоевателя. Старший сын Вильгельма, распутный Роберт, постоянно враждовал со своим отцом из-за владения Нормандией. Последние дни Вильгельма были омрачены трениями между его вторым сыном, Вильгельмом Рыжим, и третьим сыном, Генрихом. К моменту своей смерти в 1087 году, Вильгельм был оставлен всеми, включая и собственных сыновей. Когда он умер, слуги обшарили все королевские покои, раздели Вильгельма практически догола, сняв с него королевские одежды, и он пролежал в таком состоянии почти целый день. Во время похорон от уже начавшего разлагаться тела исходило такое страшное зловоние, что даже церемонию отпевания пришлось сократить, а труп – практически бросить в могилу.
«Англо-саксонская хроника» заключает повествование о Вильгельме так: «Уэльс был под его властью, по всей стране он выстроил замки и тем самым держал народ в повиновении. Шотландию он тоже подчинил себе… Если бы он прожил еще хотя бы два года, то завоевал бы и Ирландию… Конечно, в его эпоху люди страдали от страшного угнетения и многократной несправедливости. Тяжелым человеком был король. Он утонул в скупости и был полностью поглощен алчностью… Он был слишком беспощаден, чтобы заботиться о чем-либо еще, хотя все его ненавидели… Горе тому, кто держит себя столь горделиво. А как нераскаянная несправедливость Вильгельма передавалась из поколения в поколение? Какова была судьба этого иностранного монарха и его про клятого наследия?»
Завоеватель передал свое зверское проклятие потомкам
Печально, но завоеватель передал свое зверское проклятие потомкам. Его сын и преемник Вильгельм II, называемый Рыжим, был известен своей крайней невоздержанностью. В период его правления многие норманны, например, Роберт де Моубрей – эрл Нортумбрии (с 280 поместьями), Гуго из Шрусбери, Одо из Холдернесс, Уолтер де Лейси покинули Англию. После смерти или убийства Вильгельма Рыжего в лесу Нью Форест, его брат и преемник Генрих I выгнал из страны многих последователей Вильгельма II, добившись того, чтобы большинство норманнов, прибывших еще с Вильгельмом Завоевателем, включая эрлов Суррея, Шрусбери и Ланкастера, покинули Англию. Ордерик Виталий писал: «Один за другим, почти все знатные люди, дети тех, кто завоевывал Англию, были высланы из страны как предатели и преступники, а их поместья и почести были переданы новым людям».
Однако Генрих I и сам был знаменит своей садистской жестокостью. Именно он ввел практику четвертования преступников и волочения ведомых на казнь по земле, привязанными к хвосту лошади. Генрих ослепил своего родного брата Роберта, выплеснув ему в лицо чашу с раскаленным металлом, а затем отправил его в тюрьму, где тот провел остаток жизни. Пытался он убить и сына Роберта, своего племянника. Единственный законнорожденный сын Генриха I Вильгельм утонул. Генрих приказал выколоть глаза и отрезать носы у двух своих внучек, за что их мать Матильда (его собственная дочь), пыталась его убить. Именно Матильда, сама отличавшаяся жестокостью и вероломством, стала родоначальницей кровавой династии Плантагенетов. В XII столетии благодаря ей и ее слабосильному французскому двоюродному брату Стефану в Англии началась жестокая гражданская война, продолжавшаяся 19 лет. Согласно «Англо-саксонской хронике», жестокость этой войны была такова, что люди говорили: «Христос и святые спят!» Вот такими были ближайшие родственники завоевателя.
Продолжим ли наше повествование рассказом о совершенно ненужном завоевании Ирландии сыном Матильды, французом Генрихом Анжуйским, ставшим английским королем Генрихом II, с его богохульным нравом, ставшим причиной смерти архиепископа Кентерберийского Томаса Беккета и самого короля? Или расскажем о чудовищном геноциде в Уэльсе, Шотландии и Ирландии, о горьких ста годах ненужной войны с Францией? Стоит ли говорить о долгой череде тиранов, которые после проклятия Вильгельма I занимали английский трон на протяжении веков?
Ибо после Генриха II пришел беспощадный Ричард I, прозванный «Львиное сердце». Он был слабый правитель и любитель воевать, все деньги страны тративший на финансирование своих походов на Ближний Восток, и этим обанкротивший Англию. Затем пришел его брат, ненасытный Иоанн Безземельный, убивший своего собственного племянника, наследника престола. Потом были неумелый правитель Генрих III с его гражданской войной; жестокий Эдуард I, расточивший богатство Англии на войны с Уэльсом и Шотландией; совершенно неспособный к управлению и, в конечном итоге, убитый в замке Баркли король Эдуард II; беспощадный Эдуард III, втянувший Францию в Столетнюю войну; тиран Ричард II, умерший насильственной смертью; узурпатор Генрих IV, человекоубийца Генрих V, ослабивший страну войнами; и, наконец, безумный и тоже умерший не своей смертью Генрих VI. После них последовали Эдуард IV и Ричард III – детоубийцы, утопившие своего собственного брата; скупой и жадный до власти валлиец Генрих VII и распутный женоубийца Генрих VIII. Ему наследовал сын – малолетний Эдуард VI, при котором было сожжено множество «еретиков»; затем поистине «кровавая» Мария I; казнившая очень многих людей Елизавета I; трусливый глупец Иаков Шотландский, оккупировавший Ирландию. Далее следуют обезглавленный король Карл I; республиканский диктатор и тиран Оливер Кромвель, по жестокости ничуть не уступавший королям; похотливый Карл II и тираничный Иаков II. На нем династия Стюартов прервалась и наступил период правления Ганноверской династии, яркими представителями которой являются правивший 60 лет душевнобольной Георг III и его сын – знаменитый дебошир и пьяница Георг IV. Завершает этот долгий список всеми ненавидимый Вильгельм IV. Никто из этих монархов не был англичанином – один этот факт говорит о том, что они не чувствовали любви к стране и ее народу в своих сердцах. Как писал в своей поэме «Песни плуга» о 1066 годе английский писатель Морис Хьюлетт (1861-1923):
Помню, был тысячный с чем-то год
После рождения Царя Христа,
В Англии правили три короля
Перед тем, как зазвонить Рождественским колоколам;
И после них больше не пришел ни один (король)
Английской крови, чтобы пелась песнь.
В действительности английская монархия начала приобретать популярность в народе лишь спустя более чем 750 лет после нормандского завоевания благодаря добросовестности королевы Виктории (1819-1901). Она первой поняла, что конституционный монарх должен, прежде всего, любить свой народ, жертвовать собой для народа – тогда народ полюбит своего правителя. Кажется, это было ясно и последующим монархам, до самого недавнего времени, когда некоторые члены королевской семьи снова стали забывать это простое правило. Возможно, что королева Виктория, изучая историю своего народа, поняла это на примере одного из донормандских королей, например, святого Эдуарда-Мученика, пожертвовавшего своей жизнью ради народа – с его мученической кончины тянется долгая трагедия английской истории. Или ее героем был тот единственный за всю историю Англии монарх, заслуживший титул «Великий». Именно тот, с кого мы начали наше малое исследование английской истории, тот, кто еще до прихода Вильгельма спас Англию от других подобных ему «вильгельмов». Это Альфред Великий, достойная и светлая душа, вышедший из Уэссекса, из Этелни лишь с одной своей верой. Вот что написал о нем Честертон в «Балладе о белой лошади»:
Не осталось ни единой английской брони,
Ничего английского,
Когда Альфред пришел в Этелни,
Чтобы быть английским королем.
Закон Англии есть закон Божий, как он записан в Библии
Именно Альфред основал английский флот, строил крепости, сражался и победил датских захватчиков, убивших его друга, короля Восточной Англии, мученика Эдмунда. Когда же Альфред победил датчан, он не стал кроваво мстить им, а крестил их, приведя от варварства Одина к учению «Белого Христа». Он отвоевал Англию не только физически, но и духовно. Альфред Великий переводил отцов Церкви, христианизировал языческую римскую философию и учил десяти Заповедям в своих законах: «Закон Англии есть закон Божий, как он записан в Библии; и король, и суды подвластны ему и не могут его изменять». Он начал восстанавливать старую английскую цивилизацию, чьи школы при кафедральных соборах с древних пор преподавали латынь и греческий язык, музыку и астрономию. Альфред отправлял миссии в Европу, чтобы вернуть ее из язычества. Этот великий правитель был поистине велик, потому что в нем горело духовное видение Англии, обновленной во Христе, восстановленной в благочестии и учености прежних лет. Дети Альфреда, их дети и дети их детей – Эдуард Старший, Этельстан, Эдмунд I, святой Эдгар Мирный – завершили его труды, приведшие к великому духовному и культурному процветанию и подъему Англии в X веке, кульминацией которого стало судьбоносное мученичество и самопожертвование святого Эдуарда-Мученика в 978 году. Альфреда называли «Альфред провозвестник правды», «Альфред законодатель», «английский пастырь», «утешитель Англии», «любимец Англии», «отец английской духовной литературы».
О, где старый дух?
Дух Альфреда Великого?
Существовавший до того, как трон обесценился порочностью и золотом,
Еще когда люди были едины с государством?
(Уильям Хик. «Северная звезда», 1841).
Не удивительно, что Честертон написал о нем: «Альфред родился в Уонтидже и правит Англией до Судного дня».
Подходя к концу нашего обзора трагедии английской истории и к современному раскрытию этой истории, мы в праве задать себе вопрос: есть ли у нас надежда на нового Альфреда? Возможно ли в эти времена сомнений восстановление настоящей монархии, которая была во времена Уэссекса? Можно ли рассчитывать на возвращение Англии во времена до прихода Вильгельма, до начала ее трагедии, на исторические пути ее судьбы? Есть ли надежда на то, что Англия восстановит свою душу? А если эта надежда есть, то, когда же это произойдет? О, когда, когда?
Только когда видимая Англия начнет бережно хранить невидимую Англию:
Когда наш последний лук сломается, о королева,
Когда мы метнем наш последний дротик,
Под грустным, зеленым вечерним небом,
Высоко держа развалившийся крест,
Лежа под теплой западной травой,
Придем ли мы наконец-то домой?
Не скажу ничего для Вашего утешения,
Ничего, что потакало бы Вашему желанию,
За исключением того, что небо все темнеет,
А море поднимается все выше.
Ночь будет над Вами как три ночи,
А небо – железным сводом.
Есть ли у Вас радость без причины?
Да вера без надежды?
(Из «Баллады о белой лошади»).
